жизнеописание блаженного инока Владимира

жизнеописание Марии Олонецкой

жизнеописание Анастасии Паданской

Инок Владимир (в миру Владимир Алексеевич Алексеев) родился в Петербурге 16 апреля (ст. ст.) 1878 года, а отошел в вечность 26 января (ст.ст.) 1927 года, 49-ти лет от роду. Память его: 28 июля (15 ст.ст.) - день именин, 8 февраля (26 января ст. ст). - день преставления. В храме на Шуваловском кладбище и в храме при Богословском кладбище на большой Спасской улице на панихиде об иноке Владимире бывает много народу.

Он был сыном петербургского купца, в юношестве учился в Санкт-Петербурге, в гимназии. Состоятельные родители своему единственному сыну Володе не отказывали в средствах. Но набожный мальчик, не тратя на себя, приходил часто в Казанский собор, покупал крестики, иконки и все раздавал бедным вместе с продуктами. Он был прост по натуре и слыл за юродивого.

В возрасте около 20 лет юноша Владимир ушел странствовать по многочисленным монастырям и святым местам. После смерти родителей, он обратился к о. Иоанну Кронштадтскому, который благословил его на иноческую жизнь в Никифоровской пустыни. Он был пострижен в монашеский чин с тем же именем Владимир. С этого времени, не оставаясь подолгу в монастыре, инок Владимир в иноческой одежде продолжал путешествовать по России. За 20 лет он обошел 36 губерний и не раз - палестинские Святые места. На сохранившейся фотокарточке мы видим его снятым в Иерусалиме, сидящим на осле с длинным посохом в руке, в черном подряснике, с величавой осанкой, с длинными волоса­ми и обрамленным черной бородой лицом.

С раннего отрочества, отрекшийся от мирских удовольствий и удобств жизни, инок Владимир за свою простоту, кротость и строгую жизнь удостоился благодатных духовных даров. Как указывает апостол Павел: "Дары Духа Святого суть: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание". Сей избранник блаженный полон был любви, молился за всех, за весь мир, каждому нес помощь и утешение. Радостно светился взор его, он всем был доволен. Известно, что, когда человек радуется, то и Ангелы небесные сорадуются ему. «Радуйтесь, и еще раз говорю, радуйтесь во Христе Иисусе», - увещевает апостол Павел. Так радостно и благодарственно нес крест свой подвижнический инок Владимир. Духовный мир исходил от него, и кто соприкасался с ним, ощущал веяние мира на себе.

Несмотря на все поношения, частые насмешки, брань и всякие злоключения, он терпеливо все переносил, ни на что и ни на кого не жаловался. Благость в меру вместимости имел в себе, но не удерживал, а щедро раздавал. Сердце его было милосердное, жалостливое, участливое и сострадательное. Веру крепкую в непрестанных трудах держал, как преданный воле Христовой. Кроток в отношении с людьми, умалялся, приняв подвиг юродства. Был воздержан в мыслях, словах и поступках.

Имея все эти Евангельские дары, инок Владимир в подражание своему Учителю воспринял Завет Христа Спасителя: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем». Всюду ходил этот светильник, разнося свет Христов. Естественно, он не остался незамеченным, имея многих почитателей и учеников. Как пророк, имел дар предвидения, прозорливости, инок Владимир часто отвращал людей от необдуманных и неверных поступков, направлял по правильному пути. По его молитвам люди получали помощь и исцеление.

Инока Владимира окружали множество людей. Среди них были разные: не только почитатели старца, но и те, кто поносил его, кто зло смеялся над ним, иные бросали в него камни и грязь, некоторые безразлично отворачивались от этого угодника Божия.

Незадолго до его перехода в вечные селения, он предсказал, что будут хоронить его дважды. И действительно так случилось: первоначально был он похоронен на Преобра­женском кладбище, где тело его пребывало с 1927-го по 1945 г.г. В 1945 году кладбищен­ская администрация объявила, что Преображенское кладбище предназначается к застрой­ке и что схороненных здесь родственников и знакомых можно по желанию перенести в другое место. Друзья, знакомые, почитатели собрали необходимые средства и перевезли мощи блаженного старца на другой конец города - на Богословское кладбище, где по cтечению многих удачных обстоятельств, его похоронили на хорошем месте. Могила инока Владимира была очень скромной, мало приметной, как и он был в земной жизни скромен, непритязателен и еле заметен.

Помещаем некоторые воспоминания и рассказы о жизни и деятельности инока Владимира.

ОБ ИСЦЕЛЕНИИ ПО МОЛИТВАМ ИНОКА ВЛАДИМИРА

Из рассказа М.А.Н., 96-летней старушки из Парголова.

В 1904 году мой 17-летний сын мальчик Борис был тяжело болен сыпным тифом. Врачебная помощь была бессильна. Моя знакомая, видя такое положение, написала об этом иноку Владимиру и, как только было получено им письмо, в этот же день Боря по­шел на поправку. По выздоровлении сына, мы просили доктора школы об освобождении его от экзаменов, из-за значительного пропуска занятий, но директор отказал. Тогда я мысленно обратился за помощью с такой же просьбой к иноку Владимиру и вскоре не­ожиданно, уже без нашей просьбы, школьная комиссия постановила освободить Бориса от экзаменов. Этот случай дал мне повод поехать к иноку Владимиру в Никифоровскую пустынь — монастырь в Олонецкой губернии, за Петрозаводском, в Карелии, где он подвизался, и просить его молитв о моей семье. За неимением средств, пришлось заложить в лом­бард вещи. По приезде в монастырь инок Владимир, не зная лично, кто я, встретил меня словами: "Мужей покинули, детей оставили, вещи заложили и ко мне приехали". Удивилась я, откуда он все это знает.

Спустя год я снова приехала в обитель, чтобы спросить инока Владимира об арендо­ванной земле. Но он, провидев мою мысль, не разрешил задать этот вопрос, а на другой день сам спросил меня, о чем я хотела вечером спросить? И вместо вопроса о земле я вдруг вспомнила, что муж мой не говел 7 лет, хотя я сама и не придавала этому особого значения. Внезапно меня осенила мысль, что заботиться необходимо не о земле, а о духовном благополучии. Я со слезами попросила помолиться о муже. Инок Владимир успо­коил меня и сказал, что вскоре муж отговеет. А далее уже без моего вопроса добавил, ч го я выстрою дом в шесть окон. Это впоследствии сбылось.

ИСТОРИЯ С РУБЛЕМ.

На станции Парголово православный благотворитель Рыжов положил в мыслях своих построить храм. Храм был поставлен, но не хватило денег на его внутреннюю отделку. В таком виде он стоял 2 года. Один из будущих прихожан сетовал на то, что храм не достроен, и надумал подать объявление в газету о помощи. "Получив газету, - рассказывает старушка М.А., - я вырезала объявление и послала его иноку Владимиру, который не замедлил откликнуться на призыв о помощи и прислал мне серебряный рубль, как благословение "на удачу". Он велел отдать его тому, кто напечатал объявление, и присовокупил, что храм во имя святителя Иоасафа, архиепископа Белгородского будет открыт к празднику св. Пасхи. Так и случилось. Однако по какой-то неведомой причине примерно через три-четыре недели храм закрыли. Приехавших в этот день в обитель богомольцев инок Владимир расспрашивал об этом событии, а у Марии Антоновны, которой давал рубль, спросил, куда она его дела, ведь он был дан на удачу? Велел отыскать серебряный рубль и положить в свечной ящик, тогда храм будет вновь открыт.
"Возвратившись в Паргалово, - рассказывает далее Мария Андреевна, - мы с Марией Антоновной пошли к гражданину Маркузе и спросили его о судьбе серебряного рубля, который был вручен ему. Маркуза ответил, что рубль дан был сторожу для покупки лампады к образу Казанской Божией Матери, но тот, не найдя за эту цену лампады, вернулся обратно с рублем. Когда мы пришли к сторожу, он достал из комода тот рубль и отдал его нам. По нашей просьбе храм был открыт, и рубль мы опустили в свечной ящик. Вскоре храм был вновь открыт для богослужения. Вот как велика благодатная сила молитвы инока Владимира.

ЧАЕПИТИЕ.

Продолжаем рассказ благочестивой старушки М.А.
В июле 1916 года мы поехали в Никифоровскую пустынь на богомолье, навестить инока Владимира и получить от него благословение. По приезде, всю компанию нашу, 12 человек, пригласил к себе в келью о. игумен пить чай. На просьбу благословить нас пойти к о. игумену инок Владимир ответил странно: "Если хотите Россию пропить, то идите и пейте". Ничего не поняв, мы все же не осмелились ослушаться и не пошли. Игумен послал за нами, а инок Владимир, собрав со стола объедки, подал их посланному келейнику со словами: "Передай его преподобию, что гости не пойдут". Игумен возмутился. Вызвал старшую из нас, Марию Андреевну и спросил: "Зачем вы приехали к этому дураку, чтобы слушать его басни, а не Богу молиться?" А в день своего Ангела инок Владимир сказал нам: "Мое юродство для вас непостижимо, это тайна великая". Спустя полгода, в конце января 1917 года, мы вновь собрались ехать в Никифоровскую пустынь. Мороз доходил до 30 градусов. На перроне Николаевского вокзала, когда мы садились в поезд, какой-то мужчина попросил нас передать иноку Владимиру корзину. Что было в ней, мы не знали. От железнодорожной станции Звонка до монастыря нужно было добираться на лошадях еще 250 верст. В те времена это был далекий и трудный путь, так что приехали мы лишь на третий день, вечером и сразу пошли в келью инока Владимира попросить благословения. Блаженный инок встретил нас с радостью, вынес образ Божией Матери "Всех скорбящих Радосте", благословил нас, мы приложились к образу, и тотчас же Марию Антоновну он послал к игумену, а меня в гостиницу ставить самовар. На мой вопрос келейнику, есть ли у них чай и сахар, последовал печальный ответ, что без этого можно и обойтись, а вот без церковного вина, которого тоже нет в обители, нельзя служить литургию, о чем вся монастырская братия больше всего и скорбит. Вскоре вернулась Мария Антоновна, которую о. игумен принял очень ласково, на что инок Владимир заметил: "Как же он мог не принять, когда Сама Матерь Божия вас благословила". Когда уже был готов самовар, инок без нашего предложения взял перевязанную корзину, переданную ему мужчиной, и велел тотчас же отнести ее о. игумену. В корзине игумен обнаружил две большие бутылки церковного вина, чай, сахар и прочее. Его радости и удивлению от столь неожиданной и чудесной посылки не было предела. Игумен, наконец, осознал истинное юродство, силу подвига и молитвы инока Владимира.
В 1923 году инок Владимир приехал к нам в дом 15 июля (по ст.ст.), на свои именины, в день памяти св. князя Владимира. Он сказал, что моей старшей, 22-х летней дочери Лидии в этом году молодой человек сделает предложение. Я спросила: следует ли за него выдать дочь замуж? Он ответил: "Нет, в блуд она не пойдет, а пусть выходит по настоящему - по закону". Вскоре действительно молодой человек предложил дочери сожительство. Лидия с негодованием и возмущением выгнала его и порвала с ним знакомство. Вскоре инок Владимир опять приехал в наш дом и предсказал Лидии скорое хорошее замужество. Действительно, не прошло и месяца, как дочь познакомилась с другим молодым человеком, который сделал ей предложение, поставив условие, чтобы венчаться и всех детей рожать и воспитывать их в христианском духе. Мы были в восторге от таких условий.
От этого брака родились три дочери, но муж Лидии скорбел, что нет сына. При последующей встрече инок Владимир сказал: "Не скорби, родится и сын через 10 лет, а вскоре будет и война". Так все и было. Через некоторое время, накануне войны в день св. князя Владимира родился мальчик, которого назвали Владимиром. Володя вырос человеком религиозным, читал священные книги, и особо чтил память инока Владимира, который предсказал его рождение.
Моя третья дочь, Ольга собралась выйти замуж за богатого еврея, который обещал принять Православие и повенчаться. Мы обратились за советом к иноку Владимиру, он не благословил на этот брак, сказав, что жених будет русский, православный, с которым жить они будут счастливо. Действительно, так и случилось.
Дальнейшие события относятся к 1937 году. Младшая дочь моя Александра увлеклась молодым человеком, который сделал ей предложение. Я как мать, не могла решить вопроса о браке, т. к. всегда руководствовалась советами блаженного инока. Мы с дочерью поехали на могилку инока, помолились и попросили его совета, положив на могилу две свернутые в трубочку записочки с вопросами - выходить или не выходить. Жених был настойчив, дочь нравилась ему. Он трижды делал предложение. Трижды мы с дочерью ездили на могилку, усердно молились и вопрошали. Каждый раз получали тот же ответ: нет, не выходить. Конечно, дочери тяжело было отказывать человеку, так настойчиво добивавшемуся ее руки, да к тому же и он ей нравился. Но по послушанию матери и ответам блаженного инока, покровительствовавшего нашей семье, жениху было категорически отказано. Прошло немного времени, и Александра познакомилась с другим молодым человекам, который тоже сделал ей предложение. Чтобы испросить благословение на брак, мы с дочерью вновь поехали на святую могилку инока Владимира и на сей раз прочитали - выходить замуж. Они обвенчались и до ныне жили счастливо, воспитывая двоих детей. Первый же жених был убит в 1941 г во время обстрела Ленинграда. И осталась бы моя дочь вдовой, но иноку Владимиру грядущую судьба дочери была известна, и он отвел ее от первого брака.
Профессор П.Н. рассказывал, что в 1945 году после эвакуации вернулся в Ленинград, где была его квартира, но его не прописывали, и он очень скорбел. Ему посоветовали сходить на могилку к иноку Владимиру, после чего в тот же день начальник, который отказывал в прописке, вдруг дал на нее разрешение.
В одно из своих посещений нашей квартиры летом инок Владимир вечером сидел на террасе с одним благочестивым человеком, простолюдином и беседовал. Терраса не была освещена, сидели в темноте. Вдруг в одно мгновение лицо инока Владимира просветилось, и он весь был словно залит сиянием. Это длилось некоторое время. Поразившись увиденным, мужчина сделал поклон иноку и покинул террасу. Но уснуть ночью он так и не смог, оставаясь под впечатлением от пережитого. На следующее утро гость говорил об иноке как об истинно Божьем человеке и подробно рассказал хозяйке дома об увиденном.
Озаренного сиянием инока, шедшего издалека, однажды увидели и парголовские женщины, работавшие на полях. Остался в воспоминаниях очевидцев еще один случай. В день памяти трех святителей - Иоанна Златоуста, Василия Великого и Григория Богослова среди молящихся в храме был и инок Владимир. Служба была без диакона. Во время Литургии при пении Херувимской священник вышел на амвон и, кадя иконам и молящимся, вдруг увидел инока, слегка вознесенного над тем местом, где он стоял. Одновременно это видела и свечница, стоящая за свечным ящиком слева, далеко позади.
Записан еще один рассказ того же протоиерея Бориса. При посещении пещер в Киевско-Печерской Лавре он вместе с иноком Владимиром зашел в отдаленную пещеру, и у них не оказалось спичек, чтобы возжечь потухшие свечи. После молитвы блаженного инока они внезапно зажглись сами собой.
Приводим свидетельство еще одной благочестивой особы, слышавшей многочисленные рассказы об иноке от приснопамятного протоиерея Бориса Николаевского. Будучи по своему смирению скромным пастырем, о. Борис опасался встречи с иноком Владимиром, т.к. был наслышан о его прозорливости и святости жизни. И вот однажды батюшка встретился с иноком неожиданно. С замиранием сердца приблизился он к нему. Несколько минут длилось молчание: инок словно вглядывался во что-то поверх его головы, а затем, улыбнувшись, попросил у о. Бориса благословение. Позже он говорил: "Когда видишь человека впервые и не знаешь, каков он есть, спроси о нем у его Ангела хранителя, который знает, каков есть человек, вверенный ему от Господа на соблюдение".
Надо сказать, прихожане Парголова и Михайловки, где находится храм в честь святителя Иосифа Белгородского, особо почитали блаженного инока. В день его Ангела служба в храме всегда была особенно торжественной. Но однажды дорогого именинника в Михайловке так и не дождались - не было его ни накануне на всенощной, ни на литургии, которая служилась в тот день при многочисленном стечении богомольцев, с хором певчих. После обедни прихожане храма отслужили молебен о здравии именинника, а для торжества звонил даже колокол. По окончании богослужения о. Борис, староста храма и другие близкие иноку Владимиру люди поехали в Тосно, где после закрытия монастыря он жил у благочестивой женщины Марии. "Приезжаем, - рассказывал о. Борис, - а инок Владимир встречает нас в праздничной одежде, но босой, и с радостным настроением и растроганным лицом приговаривает: "Ради такого дурака, грешного Владимира, торжество, да какое торжество-то! И молебен-то с трезвоном, а Владимир-то босой ходит, все у него есть, а вот носков-то и нету". Вдруг староста упал перед ним на колени: "О. Владимир, прости ты меня, Бога ради, забыл я носки-то, хотя жена мне все утро о них твердила". "Аминь," - ответил инок Владимир и пошел надевать сапоги. Он всегда заканчивал свои обличения, когда человек сознавался в своей нерадивости.
Нужно заметить еще одну черту его духовного влияния на лиц, имевших к нему доверие. Из опасения, чтобы человек, делающий что-либо доброе для него, не возгордился или не усладился своей добротой, он порой, разбирая посылку, приговаривал: "Вот спаси Господи, как все хорошо". И вдруг тоном, полным разочарования, вспоминал о какой-либо сущей безделице, цена которой не шла ни в какое сравнение с ценой посланной ему посылки. "А что же вы перчику-то забыли купить, а я-то надеялся, ждал..." Можно только представить досаду того, кто собирал для инока, возможно, все лучшее, что имел. Тут уж, конечно, было ему не до гордости или самоуслаждения. То же случалось и в разговоре со старостой.
Инок Владимир вел жизнь подвижническую, взяв на себя один из наиболее трудных подвигов - подвиг юродства. Его можно было видеть и прилично одетым у какого-либо из своих почитателей, а иногда и оборванного, сидящим среди нищих около храмов. Матушка о. Бориса рассказывала, что порой о. Владимир, приходя к ним в дом, просил поставить самовар, но вдруг, несмотря на плохую погоду и позднее время, куда-то уходил. На усиленные просьбы оставаться ночевать он отвечал: "Нет, не могу, мне Матерь Божия велит идти, и я должен идти, ибо я в полном послушании у нее". И провожать себя далеко не разрешал. Немного пройдет с о. Борисом и посылает его обратно, а сам удаляется неизвестно куда, исчезая в непроглядной темени с пронизывающим осенним ветром.
Велика была прозорливость инока Владимира. В тяжелые годы после гражданской войны многие семьи оказались без своих кормильцев. Одна из прихожанок очень бедствовала, имея многочисленную семью. Жила она со своей сестрой и кучей ребятишек в небольшом домике. Инок Владимир любил эту семью и часто с о. Борисом навещал ее. Так было и в этот раз. В жизни каждого человека бывают такие минуты, когда возложенная на него тяжесть жизненных невзгод превозмогает силы, и боль сердца выливается наружу. Постоянная нужда, страх за отца семейства, который мог погибнуть или на фронте, или от тифа, все это вылилось в безудержных рыданиях, какими встретила женщина дорогих ей гостей. Но инок Владимир, казалось, не замечал ее горьких слез, разговаривая с ее сестрой и лаская детей. На просьбу о. Бориса успокоить плачущую женщину, инок Владимир ответил: "Ну что же вы ко мне пристали, когда вернется? Ну откуда я знаю, на какой поезд он сядет. Вот он стоит и раздумывает, на какой поезд сесть?". Действительно, вскоре глава семейства вернулся домой. Оказалось, что в тот час, когда инок Владимир был в его доме, хозяин находился уже на вокзале, и стоя на перроне, раздумывал, что ему делать: или ехать поездом, который отходит через несколько минут, или же подождать следующего, чтобы успеть сделать кое-какие дела в городе.
Вот еще один случай, о котором рассказала М.А. "В 1920 году в числе других паломников я приехала в Киеве, где накануне произошло необычайное событие - обновление позолоты главного купола одного из храмов города. Приходили толпы людей посмотреть на блестящий купол, бывший до этого тусклым от времени. Мы с иноком Владимиром тоже были там и обходили вокруг храма. Внезапно инок остановился и, показывая на верх, сказал: "Вон он ходит с кистью и украшает храм". Конечно, мы ничего не видели, кроме обновленного купола, сияющего новой позолотой, на который смотрели с большим изумлением".
Многие годы странствовал инок Владимир по лицу земли. Когда читаешь стихотворение Федора Соллогуба "Странник", то кажется, что эти стихотворные строки словно написаны о нем.
В одеянии убогом
По тропинкам и дорогам,
Покаянный труд подъяв,
Без приюта я скитаюсь,
Подаянием питаюсь
Да корнями сочных трав.
А кто встретится со мною,
Скажет мне с усмешкой злою:
"Эту желтую свечу
Для чего с собой ты носишь,
Почему ее не бросишь?".
Поневоле я молчу.
Как сказать, что верю чуду,
Что свечу беречь я буду,
И смиренно буду ждать,
Что сама она зажжется,
И Господня изольется
Надо мною Благодать.
Однажды в Иерусалиме о. Владимир потерял свой посох, сопровождавшие его заметили пропажу. Но инок шутливо заметил: "Это не диво, что пропал посох, а будет диво, когда он пешком придет домой". Впоследствии пропавший посох принес в Тосно один из богомольцев, путешествовавший по обету в Иерусалим и обратно пешком.
В другой раз, по другому уже поводу он заметил: "Ну это ничего, а диво будет, когда я в летопись попаду". Видимо, об этой коротенькой летописи, оконченной в 1958 году, говорил блаженный инок.

ПОСЛЕСЛОВИЕ:

Своим духовным чадам блаженный инок Владимир говорил, что будет похоронен в Важеозерской обители у трех берез под звон колоколов. Завещание старца осуществилось. Летом 2000 года его мощи, по благословению архиепископа Петрозаводского и Карельского Мануила, были перенесены из Санкт-Петербурга в Важеозерский монастырь. После этого монастырь, возрождающийся с 1992 года как женский, вновь вернул свой прежний статус. Могила старца находится у Преображенского храма, освященного после восстановления в 1892 году Иоанном Кронштадтским. В нескольких метрах от нее на месте старого монастырского кладбища поставлена часовня Новомучениках и Исповедникам Российским.

главная

обитель сегодня

паломничество

подвизающиеся

лестница Спасения

духовная поэзия

поэтическое видение